|
Откуда чудный шум, неистовые клики? Кого, куда зовут и бубны и тимпан? Что значат радостные лики И песни поселян? В их круге светлая свобода Прияла праздничный венок. Но двинулись толпы народа… Он приближается… Вот он, вот сильный бог! Вот Бахус мирный, вечно юный! Вот он, вот Индии герой! О радость! Полные тобой Дрожат, готовы грянуть струны Нелицемерною хвалой!.. Эван, эвое! Дайте чаши! Но воет берег отдаленный. Поют неистовые девы; Друзья, в сей день благословенный
|
Пушкин
|
Тошней идиллии и холодней, чем ода, От злости мизантроп, от глупости поэт — Как страшно над тобой забавилась природа, Когда готовила на свет. Боишься ты людей, как черного недуга, О жалкий образец уродливой мечты! Утешься, злой глупец! иметь не будешь ты Ввек ни любовницы, ни друга. |
|
Миг вожделенный настал: окончен мой труд многолетний. Что ж непонятная грусть тайно тревожит меня? Или, свой подвиг свершив, я стою, как поденщик ненужный, Плату приявший свою, чуждый работе другой? Или жаль мне труда, молчаливого спутника ночи, Друга Авроры златой, друга пенатов святых? |
|
Tуманский прав, когда так верно вас Сравнил он с радугой живою: Вы милы, как она, для глаз И как она пременчивы душою; И с розой сходны вы, блеснувшею весной: Вы так же, как она, пред нами Цветете пышною красой И так же колетесь, бог с вами. Но более всего сравнение с ключом Мне нравится — я рад ему сердечно: Да, чисты вы, как он, и сердцем и умом, И холодней его конечно. Сравненья прочие не столько хороши; Поэт не виноват — сравненья неудобны. Вы прелестью лица и прелестью души, К несчастью, бесподобны. |
|
Дружеская эпиграмма на Туманского
Туманский, Фебу и Фемиде |